Когда я на почте служил ямщиком. Когда я на почте служил ямщиком

Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, имел я силёнку,
И крепко же, братцы, в селенье одном
Любил я в ту пору девчонку.

Сначала не чуял я в девке беду,
Потом задурил не на шутку:
Куда ни поеду, куда ни пойду,
Всё к милой сверну на минутку.

И любо оно, да покоя-то нет,
А сердце болит всё сильнее.
Однажды даёт мне начальник пакет:
"Свези, мол, на почту живее!"

Я принял пакет – и скорей на коня
И по полю вихрем помчался,
А сердце щемит да щемит у меня,
Как будто с ней век не видался.

И что за причина, понять не могу,
И ветер так воет тоскливо...
И вдруг – словно замер мой конь на бегу
И в сторону смотрит пугливо.

Забилося сердце сильней у меня,
И глянул вперёд я в тревоге,
Потом соскочил с удалого коня –
И вижу я труп на дороге.

А снег уж совсем ту находку занёс,
Метель так и пляшет над трупом.
Разрыл я сугроб-то и к месту прирос –
Мороз заходил под тулупом.

Под снегом-то, братцы, лежала она...
Закрылися карие очи.
Налейте, налейте скорее вина,
Рассказывать больше нет мочи!

Старинная ямщицкая песня
на слова Л. Трефолева

Литературный прообраз песни – стихотворение Л. Н. Трефолева (1839-1905) "Ямщик", которое следует ниже.

В некоторых источниках стихотворение Трефолева называется: "Когда я на почте служил ямщиком" и говорится, что оно является переводом стихотворения польского поэта В. Сырокомли "Ямщик". Текст песни в близок к приведённому здесь.

Ямщик

Мы пьём, веселимся, а ты, нелюдим,
Сидишь, как невольник, в затворе.
И чаркой и трубкой тебя наградим,
Когда нам поведаешь горе.

Не тешит тебя колокольчик подчас.
И девки не тешат. В печали
Два года живёшь ты, приятель, у нас, –
Весёлым тебя не встречали.

"Мне горько и так, и без чарки вина,
Немило на свете, немило!
Но дайте мне чарку, – поможет она
Сказать, что меня истомило.

Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, водилась силёнка.
И был я с трудом подневольным знаком,
Замучила страшная гонка.

Скакал я и ночью, скакал я и днём;
На водку давали мне баря,
Рублёвик получим и лихо кутнём,
И мчимся, по всем приударя.

Друзей было много. Смотритель не злой;
Мы с ним побраталися даже.
А лошади! Свистну – помчатся стрелой...
Держися, седок, в экипаже!

Эх, славно я ездил! Случалось, грехом,
Лошадок порядком измучишь;
Зато, как невесту везёшь с женихом,
Червонец наверно получишь.

В соседнем селе полюбил я одну
Девицу. Любил не на шутку;
Куда ни поеду, а к ней заверну,
Чтоб вместе побыть хоть минутку.

Раз ночью смотритель даёт мне приказ:
"Живей отвези эстафету!"
Тогда непогода стояла у нас,
На небе ни звёздочки нету.

Смотрителя тихо, сквозь зубы, браня
И злую ямщицкую долю,
Схватил я пакет и, вскочив на коня,
Помчался по снежному полю.

Я еду, а ветер свистит в темноте,
Мороз подирает по коже.
Две вёрсты мелькнули, на третьей версте...
На третьей... О, Господи-Боже!

Средь посвистов бури услышал я стон,
И кто-то о помощи просит,
И снежными хлопьями с разных сторон
Кого-то в сугробах заносит.

Коня понукаю, чтоб ехать спасти;
Но, вспомнив смотрителя, трушу,
Мне кто-то шепнул: на обратном пути
Спасёшь христианскую душу.

Мне сделалось страшно. Едва я дышал.
Дрожали от ужаса руки.
Я в рог затрубил, чтобы он заглушал
Предсмертные слабые звуки.

И вот на рассвете я еду назад.
По-прежнему страшно мне стало,
И, как колокольчик разбитый, не в лад
В груди сердце робко стучало.

Мой конь испугался пред третьей верстой
И гриву вскосматил сердито:
Там тело лежало, холстиной простой
Да снежным покровом покрыто.

Я снег отряхнул – и невесты моей
Увидел потухшие очи...
Давайте вина мне, давайте скорей,
Рассказывать дальше нет мочи!"

Л. Н. Трефолев

< 1868 г . >

Как песня стихотворение стало исполняться в конце 19 - начале 20 вв. (иначе говоря, песня эта вовсе не "старинная ямщицкая"). В дискографии Нины Дулькевич указан автор музыки - Яков Пригожий, пианист-аранжировщик московского ресторана "Яр" (запись на пластинку фирмы "Патэ", 1912 г., 26736. См.: Очи черные: Старинный русский романс. – М.: Изд-во Эксмо, 2004, стр. 175); возможно, он просто аранжировщик. В других источниках обычно указывается "музыка народная".

В основе текста лежит стихотворение Леонида Трефолева "Ямщик" (1868) - перевод стихотворения "Почтальон" польского поэта Владислава Сырокомли (наст. имя Людвиг Кондратович, 1823-62). Основано на реальной истории, произошедшей с почтальоном-белорусом на почтовом тракте Петербург-Варшава в 70 верстах от Минска. В тех краях, на территории Царства Польского, почта доставлялась не ямской гоньбой, а почтальоном на коне, с сумкой и сигнальным рожком. В русскую песню попали эти черты: "Я принял пакет - и скорей на коня", "соскочил с коня" - герой едет верхом, а не на санях с тройкой, как полагалось бы ямщику.
Любимый сайт .
Леонид Трефолев - настоящий русский поэт, не из великих, но балладу написал прекрасную, ее можно и нужно включить в золотой фонд русской поэзии

Дмитрий Головин. Раритетная запись

Сергей Яковлевич Лемешев

Иван Скобцов

Вадим Козин

Лидия Русланова

Олег Погудин

Вячеслав Малежик

Владислав Пьявко

Владимир Коваленко

Старинная ямщицкая песня на слова Л. Трефолева

Был молод, имел я силенку,
И крепко же, братцы, в селенье одном
Любил я в ту пору девчонку.

Сначала не чуял я в девке беду,
Потом задурил не на шутку:
Куда ни поеду, куда ни пойду,
Все к милой сверну на минутку.

И любо оно, да покоя-то нет,
А сердце болит все сильнее.
Однажды дает мне начальник пакет:
«Свези, мол, на почту живее!»

Я принял пакет - и скорей на коня,
И по полю вихрем помчался,
А сердце щемит да щемит у меня,
Как будто с ней век не видался.

И что за причина, понять не могу,
И ветер так воет тоскливо...
И вдруг - словно замер мой конь на бегу,
И в сторону смотрит пугливо.

Забилося сердце сильней у меня,
И глянул вперед я в тревоге,
Потом соскочил с удалого коня -
И вижу я труп на дороге.

А снег уж совсем ту находку занес,
Метель так и пляшет над трупом.
Разрыл я сугроб-то и к месту прирос -
Мороз заходил под тулупом.

ОРИГИНАЛЬНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Леонид Трефолев

Мы пьем, веселимся, а ты, нелюдим,
Сидишь, как невольник, в затворе.
И чаркой и трубкой тебя наградим,
Когда нам поведаешь горе.

Не тешит тебя колокольчик подчас,
И девки тоже не тешат. В печали
Два года живешь ты, приятель, у нас, -
Веселым тебя не встречали.

«Мне горько и так, и без чарки вина,
Немило на свете, немило!
Но дайте мне чарку, - поможет она
Сказать, что меня истомило.

Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, водилась силенка.
И был я с трудом подневольным знаком,
Замучила страшная гонка.

Скакал я и ночью, скакал я и днем;
На водку давали мне баря,
Рубленок получим и тихо кутнем,
И мчимся, по всем приударя.

Друзей было много. Смотритель не злой;
Мы с ним побраталися даже.
А лошади! Свистну - помчатся стрелой…
Держися, седок, в экипаже!

Эх, славно я ездил! Случалось, грехом,
Лошадок порядком измучишь;
Зато, как невесту везешь с женихом,
Червонец наверно получишь.

Раз ночью смотритель дает мне приказ:
«Живей отвези эстафету!»
Тогда непогода стояла у нас,
На небе ни звездочки нету.

Я еду, а ветер свистит в темноте,
Мороз подирает по коже.
Две вёрсты мелькнули, на третьей версте…
На третьей… О, господи-боже!

Коня понукаю, чтоб ехать спасти;
Но, вспомнив смотрителя, трушу,
Мне кто-то шепнул: на обратном пути
Спасешь христианскую душу.

Мне сделалось страшно. Едва я дышал,
Дрожали от ужаса руки.
Я в рог затрубил, чтобы он заглушал
Предсмертные слабые звуки.

Мой конь испугался пред третьей верстой
И гриву вскосматил сердито:
Там тело лежало, холстиной простой
Да снежным покровом покрыто.
Я снег отряхнул – и невесты моей
Увидел потухшие очи…
Давайте вина мне, давайте скорей,
Рассказывать дальше нет мочи!

Старинная ямщицкая песня на слова Л. Трефолева

Был молод, имел я силенку,
И крепко же, братцы, в селенье одном
Любил я в ту пору девчонку.

Я принял пакет — и скорей на коня,
И по полю вихрем помчался,
А сердце щемит да щемит у меня,
Как будто с ней век не видался.

И что за причина, понять не могу,
И ветер так воет тоскливо...
И вдруг — словно замер мой конь на бегу,
И в сторону смотрит пугливо.

Забилося сердце сильней у меня,
И глянул вперед я в тревоге,
Потом соскочил с удалого коня —
И вижу я труп на дороге.

А снег уж совсем ту находку занес,
Метель так и пляшет над трупом.
Разрыл я сугроб-то и к месту прирос —
Мороз заходил под тулупом.

Из репертуара Надежды Плевицкой (1884-1941).

Поет Иван Скобцов

Как песня стихотворение стало исполняться в конце 19 - начале 20 вв. (иначе говоря, песня эта вовсе не "старинная ямщицкая"). В дискографии Нины Дулькевич указан автор музыки - Яков Пригожий, пианист-аранжировщик московского ресторана "Яр" возможно, он просто аранжировщик. В других источниках обычно указывается "музыка народная".

Поет Вадим Козин

В основе текста лежит стихотворение Леонида Трефолева "Ямщик" (1868) - перевод стихотворения "Почтальон" польского поэта Владислава Сырокомли (наст. имя Людвиг Кондратович, 1823-62). Основано на реальной истории, произошедшей с почтальоном-белорусом на почтовом тракте Петербург-Варшава в 70 верстах от Минска. В тех краях, на территории Царства Польского, почта доставлялась не ямской гоньбой, а почтальоном на коне, с сумкой и сигнальным рожком. В русскую песню попали эти черты: "Я принял пакет — и скорей на коня", "соскочил с коня" - герой едет верхом, а не на санях с тройкой, как полагалось бы ямщику.

ОРИГИНАЛЬНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Ямщик

Леонид Трефолев

Не тешит тебя колокольчик подчас,
И девки не тешат. В печали
Два года живешь ты, приятель, у нас, -
Веселым тебя не встречали.

И кто-то о помощи просит,

Кого-то в сугробах заносит.

Но, вспомнив смотрителя, трушу,

Спасешь христианскую душу.

Дрожали от ужаса руки.

Предсмертные слабые звуки.

Увидел потухшие очи…
Давайте вина мне, давайте скорей,
Рассказывать дальше нет мочи!

<1868>

Поет Сергей Лемешев

Интересно, что в народном песенном варианте драматизм истории сильно смягчен, я бы даже сказал, потерялось самое главное.

В оригинале стихотворения - ситуация настоящего нравственного выбора, и рассказчик в ней выглядит далеко не привлекательно:

Т.е. она еще была жива, ее можно было спасти! А вовсе не сразу, как в песне: труп на дороге...

Коня понукаю, чтоб ехать спасти;
Но, вспомнив смотрителя, трушу...

Мне кто-то шепнул: на обратном пути
Спасешь христианскую душу.

Так всегда услужливо "кто-то" нам подсказывает в критической ситуации, что мы еще когда-нибудь потом, когда сделаем свои собственные дела, успеем помочь ближнему... Особенно неизвестно кому.

Он даже непроизвольно, совершенно бессмысленно (но психологически и художественно очень точно!) создает вокруг себя шум, наверное, чтобы заглушить голос совести, призывающий помочь явно гибнущему человеку, - помочь, возможно, во вред себе. Не так ли и мы подчас оправдываемся?

И как бы в виде мистического наказания за проявленную ямщиком трусость, этот замерзший по его вине человек вскоре неумолимо оказывается... именно его возлюбленной ...

Я снег отряхнул - и невесты моей
Увидел потухшие очи…

Вот почему он потом два года пребывает в печали , ему горько, не мило на свете , он все еще мучается, вспоминая - не просто какое-то несчастье, а свой собственный грех, не дающий ему покоя!

Т.е. мысль стихотворения можно сформулировать примерно так: "не откладывай помощь нуждающемуся, он может действительно оказаться твоим ближним".

В песне же все это утрачено, и мы слышим только обычную народную страшилку, без внутренней логики. Вышла как бы чистая случайность, что он вдруг нашел в степи замерзшей именно ту девушку, которую любил. И не совсем понятно, отчего ж он так долго и сильно страдает - причем явно именно в связи с самим тем событием, а не только из-за факта ее гибели...

Поет Вячеслав Моцардо

Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, имел я силенку,
И крепко же, братцы, в селенье одном
Любил я в ту пору девчонку.

Под снегом-то, братцы, лежала она...
Закрылися карие очи.
Налейте, налейте скорее вина,
Рассказывать больше нет мочи! When I served in the mail coachman ,
I was young , I had Silenko ,
And hard , brothers , in the hamlet of the same
I loved a girl at that time .

At first I did not sensed the girl trouble
Then playing the fool is not a joke:
Wherever you go , wherever you go ,
All cute to wring a minute .

And Lubo it , but the rest is not present ,
And my heart hurts all the more .
One gives me the head of the package:
" SVEZA supposedly the post alive ! "

I took the package - and soon on a horse
And on the field swirl rushed
A heart aches but I have aches ,
As if her eyelids had not seen .

And what is the reason , I can not understand ,
And the wind howls so sad ...
And suddenly - as if my horse stopped on the run,
And the side looks fearfully .

Zabilosya heart stronger in me
And I looked forward to the alarm ,
Then he jumped out of the swashbuckling horse -
And I see a dead body on the road.

The snow really quite a find that he brought ,
Blizzard and dancing over the corpse .
I dug up the snow - and then to a place rooted -
Frost came under the sheepskin .

Under the snow , then , brothers, lay it out ...
Close brown eyes .
Pour , pour more wine,
Tell no more urine !

ПЕСНЯ "КОГДА Я НА ПОЧТЕ СЛУЖИЛ ЯМЩИКОМ...". ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ

Старинная ямщицкая песня на слова Л. Трефолева

Был молод, имел я силенку,
И крепко же, братцы, в селенье одном
Любил я в ту пору девчонку.

Из репертуара Надежды Плевицкой (1884-1941).

Поет Иван Скобцов

Как песня стихотворение стало исполняться в конце 19 - начале 20 вв. (иначе говоря, песня эта вовсе не "старинная ямщицкая"). В дискографии Нины Дулькевич указан автор музыки - Яков Пригожий, пианист-аранжировщик московского ресторана "Яр" возможно, он просто аранжировщик. В других источниках обычно указывается "музыка народная".

Поет Вадим Козин

В основе текста лежит стихотворение Леонида Трефолева "Ямщик" (1868) - перевод стихотворения "Почтальон" польского поэта Владислава Сырокомли (наст. имя Людвиг Кондратович, 1823-62). Основано на реальной истории, произошедшей с почтальоном-белорусом на почтовом тракте Петербург-Варшава в 70 верстах от Минска. В тех краях, на территории Царства Польского, почта доставлялась не ямской гоньбой, а почтальоном на коне, с сумкой и сигнальным рожком. В русскую песню попали эти черты: "Я принял пакет — и скорей на коня", "соскочил с коня" - герой едет верхом, а не на санях с тройкой, как полагалось бы ямщику.